29 мая 2024 года вступил в силу Федеральный закон N 107-ФЗ .
С одной стороны направление законодателя понятно: снизить огромную нагрузку на суды и на всю судебную систему в целом. Но они не совсем удачные. Почему?
Сразу к изменениям.
Раньше эта сумма ограничивалась 300 000 рублями. Сейчас она выросла до 2 000 000 ₽. Для некоторых специальных категорий предприятий также увеличились суммы. Это сельхозорганизации, стратегические предприятия и субъекты естественных монополий. Ранее от 500 000 до 1 000 000 ₽. Сейчас — 3 000 000 ₽.
Моё отношение к этому негативное. Грубо говоря, если мне контрагент должен 300 000 ₽ и определенное время не исполняет свои обязательства, то я могу спокойно подавать заявление о его банкротстве. Сейчас эта сумма увеличилось почти в 7 раз.
Введение процедуры банкротства являлось таким эффективным средством борьбы с должниками. Когда у компании нормальный бизнес, и она понимает, что в любом случае такая мизерная сумма в 300 000 ₽, может послужить основанием для ее банкротства, — это серьёзный риск и стимул все-таки свои долги возвращать,
С нововведениями и увеличением суммы много проблем, на мой взгляд, начнется у микробизнеса. Сумма долга 300 000 ₽ для микробизнеса — серьёзные деньги. А если мы представим, что таких дебиторов, которые должны по 300 000 рублей – 10. Это получается, 3 млн . Каждого нужно обанкротить, подать заявление или хотя бы простимулировать его вышеописанным способом к погашению задолженности.
Микробизнес будет испытывать трудности: тратить деньги на юристов, время и нервы на суды. Даже если все суммы взыщет и получит судебное решение. То потом, как в том мультике: “ты ещё полдня будет бегать за ним, чтобы фотографию отдать”. Реально придется побегать с приставами, чтобы арестовывать имущество, потому что у компании счета, о которых кредитор знает, могут быть неактивными. Придётся налагать взыскание на их имущество и так далее.
Мне немного больно это читать. Сразу вспомнился случай, когда мы направляли в Питер документы о включении требований в реестр кредиторов на 20 000 000 ₽.
По объёму это был комплект документов, который еле упаковывался в картонну коробку от офисной бумаги. В такой коробке помещается 5 пачек. Все это сканировать практически нереально. Или реально, но займет кучу времени.
В том числе подгружать через электронную систему каждый документ нужно по правилам: он должен быть подписан, в нём должно быть указано количество листов и т.д. Подгружают каждый документ по отдельности, не “пачкой”.
Также бывают такие ситуации, когда заходят в суд реально с чемоданами документов. Представители стороны в количестве 3-5 человек и у них с собой у каждого по 1 по 2 чемодана документов. Представляете, да?
Поскольку вознаграждение их определяется как процент от суммы денежных средств, возвращенных в конкурсную массу, то здесь могут быть спорные вопросы. И их много. По практике, бывает, что арбитражный управляющий, условно говоря, просит 1 000 000, а по факту сделал на 200 000. Было бы неплохо иметь возможность предъявить действительно весомые аргументы и доказательства того, что вознаграждение должно быть сокращено. Поэтому новшество спорное, на мой взгляд.
По факту того, что должник ранее какие-то документы и ценности уже передавал, обычно возникает так же много споров. Ведь это достаточно важный фактор при банкротстве. Почему? У меня есть кейс, описанный .
Генерального директора обвиняли в процессе банкротства, в том, что он не передал добровольно документы по компании арбитражному управляющему. Это является основанием для привлечения его к субсидиарной ответственности. Нюанс в том, что директор документы предал, но никак не задокументировал передачу.
В данном случае было откровенное злоупотребление арбитражным управляющим своими полномочиями. Но в такой ситуации доказать априорно было ничего нельзя.
И теперь мы понимаем, что когда у нас висит вот такой дамоклов меч над директором о субсидиарной ответственности за непередачу документов по компании и еще вдобавок этот вопрос судья рассматривает единолично.
Я считаю, что что здесь также должен присутствовать состязательный процесс, когда одни стороны предоставляют надлежащие доказательства, убеждают суд в том, что его нужно сместить, а другие этому предъявляют свои контрдоводы.
Усложняется задача и для сторон судебного процесса. Теперь нужно предъявить мотивированное ходатайство. К примеру, мы говорим об освобождении арбитражного управляющего от исполнения обязанностей. У нас есть куча оснований, документов. И нам надо все это изложить так, чтобы убедить суд назначить заседание.
Практика, конечно, покажет, как все это будет работать.
Кстати, есть еще одно заключительное новшество. Связано с тем, что суд после разрешения подобного рода споров изготавливает только резолютивную часть определения.
Для кого это темный лес, разъясню. Судебный акт делится на 2 части.
Резолютивная — это, когда внизу просто пишется, что по итогу рассмотрение такого-то вопроса суд принял такое-то решение.
А мотивировочная часть — это, когда в документе суд расписывает на основе каких доказательств по делу, на какие нормы ссылался и тд.
То есть вот эти все большие, длинные судебные решения, они, как правило, имеют мотивировочную часть. Так вот, сейчас законодатель говорит о том, что суд изготавливает только резолютивную часть.
Что мы имеем? Допустим, судья сам рассмотрел документы и написал, что отказывает в освобождении арбитражного управляющего от исполнения обязанностей. И мы даже не знаем, почему, на каких он фактах основывался.
Практика показывает, что в тех вопросах, когда закон позволяет не составлять мотивировочную часть, то так оно и происходит из-за высокой нагрузки.
И, скорее всего, начнется поток дополнительных запросов, ходатайств о составлении мотивировочных частей, чтобы понимать, что легло в основу рассуждения суда и почему он пришёл к таким выводам.
С одной стороны направление законодателя понятно: снизить огромную нагрузку на суды и на всю судебную систему в целом. Но они не совсем удачные. Почему?
Сразу к изменениям.
Первое
Повышение порога суммы, с которой можно возбудить дело о банкротстве.Раньше эта сумма ограничивалась 300 000 рублями. Сейчас она выросла до 2 000 000 ₽. Для некоторых специальных категорий предприятий также увеличились суммы. Это сельхозорганизации, стратегические предприятия и субъекты естественных монополий. Ранее от 500 000 до 1 000 000 ₽. Сейчас — 3 000 000 ₽.
Моё отношение к этому негативное. Грубо говоря, если мне контрагент должен 300 000 ₽ и определенное время не исполняет свои обязательства, то я могу спокойно подавать заявление о его банкротстве. Сейчас эта сумма увеличилось почти в 7 раз.
Введение процедуры банкротства являлось таким эффективным средством борьбы с должниками. Когда у компании нормальный бизнес, и она понимает, что в любом случае такая мизерная сумма в 300 000 ₽, может послужить основанием для ее банкротства, — это серьёзный риск и стимул все-таки свои долги возвращать,
С нововведениями и увеличением суммы много проблем, на мой взгляд, начнется у микробизнеса. Сумма долга 300 000 ₽ для микробизнеса — серьёзные деньги. А если мы представим, что таких дебиторов, которые должны по 300 000 рублей – 10. Это получается, 3 млн . Каждого нужно обанкротить, подать заявление или хотя бы простимулировать его вышеописанным способом к погашению задолженности.
Микробизнес будет испытывать трудности: тратить деньги на юристов, время и нервы на суды. Даже если все суммы взыщет и получит судебное решение. То потом, как в том мультике: “ты ещё полдня будет бегать за ним, чтобы фотографию отдать”. Реально придется побегать с приставами, чтобы арестовывать имущество, потому что у компании счета, о которых кредитор знает, могут быть неактивными. Придётся налагать взыскание на их имущество и так далее.
Второе
Решение вопроса о направлении в суд требований кредиторов для включения в реестр только в электронном виде.Мне немного больно это читать. Сразу вспомнился случай, когда мы направляли в Питер документы о включении требований в реестр кредиторов на 20 000 000 ₽.
По объёму это был комплект документов, который еле упаковывался в картонну коробку от офисной бумаги. В такой коробке помещается 5 пачек. Все это сканировать практически нереально. Или реально, но займет кучу времени.
В том числе подгружать через электронную систему каждый документ нужно по правилам: он должен быть подписан, в нём должно быть указано количество листов и т.д. Подгружают каждый документ по отдельности, не “пачкой”.
Также бывают такие ситуации, когда заходят в суд реально с чемоданами документов. Представители стороны в количестве 3-5 человек и у них с собой у каждого по 1 по 2 чемодана документов. Представляете, да?
Третье
По новым правилам, судья единолично, без вызова сторон, только на основании изучения документов, может решить как распределить судебные расходы и издержки на вознаграждение арбитражных управляющих.Поскольку вознаграждение их определяется как процент от суммы денежных средств, возвращенных в конкурсную массу, то здесь могут быть спорные вопросы. И их много. По практике, бывает, что арбитражный управляющий, условно говоря, просит 1 000 000, а по факту сделал на 200 000. Было бы неплохо иметь возможность предъявить действительно весомые аргументы и доказательства того, что вознаграждение должно быть сокращено. Поэтому новшество спорное, на мой взгляд.
Четвертое
Также судья единолично рассматривает вопрос об истребовании документов и ценностей от должника.По факту того, что должник ранее какие-то документы и ценности уже передавал, обычно возникает так же много споров. Ведь это достаточно важный фактор при банкротстве. Почему? У меня есть кейс, описанный .
Генерального директора обвиняли в процессе банкротства, в том, что он не передал добровольно документы по компании арбитражному управляющему. Это является основанием для привлечения его к субсидиарной ответственности. Нюанс в том, что директор документы предал, но никак не задокументировал передачу.
В данном случае было откровенное злоупотребление арбитражным управляющим своими полномочиями. Но в такой ситуации доказать априорно было ничего нельзя.
И теперь мы понимаем, что когда у нас висит вот такой дамоклов меч над директором о субсидиарной ответственности за непередачу документов по компании и еще вдобавок этот вопрос судья рассматривает единолично.
Пятое
Теперь судья решает единолично еще и вопрос об освобождении арбитражного управляющего от исполнения обязанностей. Это тоже очень тонкая материя. Бывает, что кредиторам не нравится, как себя ведут конкурсные управляющие и “устанавливают” своего, “поджопного”.Я считаю, что что здесь также должен присутствовать состязательный процесс, когда одни стороны предоставляют надлежащие доказательства, убеждают суд в том, что его нужно сместить, а другие этому предъявляют свои контрдоводы.
Эпилог
Нововведения о распределении судебных расходов, истребовании документов, освобождении арбитражного управляющего — это одни из ключевых моментов, по которым ведутся достаточно серьезные споры. Сейчас судья эти вопросы решает единолично. То есть самостоятельно. Он может назначить заседание суда либо по своей инициативе, либо по мотивированному ходатайству сторон.Усложняется задача и для сторон судебного процесса. Теперь нужно предъявить мотивированное ходатайство. К примеру, мы говорим об освобождении арбитражного управляющего от исполнения обязанностей. У нас есть куча оснований, документов. И нам надо все это изложить так, чтобы убедить суд назначить заседание.
Практика, конечно, покажет, как все это будет работать.
Кстати, есть еще одно заключительное новшество. Связано с тем, что суд после разрешения подобного рода споров изготавливает только резолютивную часть определения.
Для кого это темный лес, разъясню. Судебный акт делится на 2 части.
Резолютивная — это, когда внизу просто пишется, что по итогу рассмотрение такого-то вопроса суд принял такое-то решение.
А мотивировочная часть — это, когда в документе суд расписывает на основе каких доказательств по делу, на какие нормы ссылался и тд.
То есть вот эти все большие, длинные судебные решения, они, как правило, имеют мотивировочную часть. Так вот, сейчас законодатель говорит о том, что суд изготавливает только резолютивную часть.
Что мы имеем? Допустим, судья сам рассмотрел документы и написал, что отказывает в освобождении арбитражного управляющего от исполнения обязанностей. И мы даже не знаем, почему, на каких он фактах основывался.
Практика показывает, что в тех вопросах, когда закон позволяет не составлять мотивировочную часть, то так оно и происходит из-за высокой нагрузки.
И, скорее всего, начнется поток дополнительных запросов, ходатайств о составлении мотивировочных частей, чтобы понимать, что легло в основу рассуждения суда и почему он пришёл к таким выводам.
