- Специальный корреспондент
Все знают, что такое деньги. И, в то же время, по настоящему этого не знает никто. Немного неожиданный взгляд на природу денег одного нобелевского лауреата в области экономики. Возражения другого нобелевского лауреата (также в области экономики). Довольно необычное завершение спора. Почему эта старая дискуссия сейчас стала вновь актуальной. И причем здесь CBDC (цифровые деньги центральных банков)
Долгое время, работая с учетными системами, я разумеется имел дело, в том числе, и с деньгами. Считается, что разработчик учетных систем должен «владеть предметной областью». Поэтому, деньги меня интересовали не только в общепринятом плане, но и теоретически.
Лауреат премии по экономике памяти Альфреда Нобеля Фридрих Август фон Хайек без малого полвека назад предложил посмотреть на деньги с неожиданной стороны. Давайте будем считать их услугой, сказал он. Выпуская в оборот деньги, вы предоставляете людям возможность рассчитаться друг с другом. И это по природе своей и есть услуга. Почти такая же, как и все прочие. Непринципиальное отличие есть только в способе получения вознаграждения за труды.
Раз так, то для того, чтобы услуга эта была качественной, надо позаботиться о том, чтобы у вас была свободная конкуренция. Я выпускаю деньги, ты выпускаешь деньги, он выпускает деньги. Но пользоваться будут только теми, которые обеспечивают определенный уровень качества. Вопрос качества денег очень простой. В астрофизике есть такое прелестное определение: «у черной дыры нет волос». Под этим понимается то, что черная дыра очень простой объект. Можно сказать, что у нее есть только масса и все. Особо дотошные добавят сюда еще угловой момент и заряд, но это все еще будет очень простой объект.
У денег тоже «нет волос». Причем, в еще более выраженном виде. У них есть только одно «физическое» свойство. Условно его можно назвать «устойчивость». Оно означает, что выпущенные вами деньги обмениваются на товары всегда в одной и той же пропорции. Понятно, что стоимость товаров может колебаться относительно друг друга. Но если вы возьмете большую-большую корзину и положите туда по одной штуке всякого мыслимого товара, то стоимость такой корзины выраженная в ваших деньгах должна, в идеале, оставаться неизменной вчера, сегодня, завтра.
Свободно конкурирующие эмитенты денег будут стремиться обеспечить эту устойчивость как можно более полно. Технически это выглядит следующим образом. Вы выпускаете свои деньги в обращение. И сразу же получаете вознаграждение, по факту выпуска. Это еще называется эмиссионный доход. Далее вы находите способ измерять стоимость этой самой большой-пребольшой корзины. Как только вы фиксируете падение стоимости корзины, вы увеличиваете количество ваших денег в обращении, т.е. выпускаете еще немного (и получаете еще немного дохода). Если же вы фиксируете увеличение стоимости корзины, то вы уменьшаете количество денег в обращении. Для этого вы продаете что-нибудь на фондовом рынке.
На больших промежутках времени баланс будет всегда в вашу пользу. Т.е. вы будете чаще покупать, чем продавать. Это связано с тем, что естественным свойством экономики является рост. Что бы там ни происходило, а мировая экономика растет каждый год как минимум на три процента. Если исходить из того, что мировая денежная масса это что-то порядка 20 триллионов долларов, то ежегодный эмиссионный доход должен быть примерно 600 миллиардов долларов. Есть за что побороться!
Понятно, что и корзину, и управляющие воздействия посчитать будет не совсем просто. Но на то нам и конкуренция. Кто лучше справился с этой задачей, тот молодец. Кто справился хуже, тот теряет свою долю рынка.
В 1974 году фон Хайек опубликовал свой труд под названием «Частные деньги». Его можно прочесть в русском переводе. Ожидаемо, концепция, предложенная автором вызвала жаркие споры. С одной стороны все это выглядело уж слишком необычно, с другой стороны фон Хайек был довольно известным человеком в своей области. В том же 1974 году он был удостоен нобелевской премии.
Милтон Фридман получил нобелевскую премию позже Хайека, в 1976 году. Но, при этом, он был, пожалуй, еще более влиятельным, просто немного моложе. Милтон Фридман оказался самым известным оппонентом Хайека. Спор двух нобелевских лауреатов длился больше 10 лет. Каждый из нас наверняка лично сталкивался с такого рода бесконечными спорами в социальных медиа. У ученых, однако, бывает и по другому. В 1986 году Милтон Фридман опубликовал статью «Has government any role in money». Я даю название на английском, потому что русского перевода нет. Если решите читать в оригинале, приготовьтесь к сложности 10 из 10. Написано уж очень «кучеряво». В этой статье Фридман полностью признал правоту Хайека. Да, сказал, рабочая схема. И, более того, она лучше, чем то, что у нас есть сейчас. Но хитро добавил в конце, что лично он не понимает, кто бы мог сдвинуть это дело с мертвой точки. У мелкого игрока не получится, а откуда взяться крупному непонятно. Поэтому он лично не стал бы «топить» за идею и другим не рекомендует. Не созрели условия. Как говорится, «жаль только жить в эту пору прекрасную...»
Похоже на то, что пора настала только сегодня. В то время, когда разворачивался спор, еще независимых центральных банков считай не существовало. Сегодня они есть в каждой стране. И, наверное, каждый центральный банк сейчас имеет на той или иной стадии свой проект выпуска CBDC (central bank digital currency).
Так сложились условия. Сначала появились независимые центральные банки. Потом безналичные расчеты ушли в массы. Наконец, у многих появился опыт взаимодействия с криптовалютами.
И сейчас мы видим стремительно формирующийся рынок денег. Тот самый, о котором говорил фон Хайек. И это будет абсолютно свободный рынок. Потому что за каждой CBDC стоит центральный банк. А за каждым центральным банком стоит суверен. И «в голове» у этого суверена мысль, что неплохо было бы откусить от пирога в 600 миллиардов долларов в год, кусочек побольше. Ну или, как минимум, «не отдать свое», то что есть уже сейчас.
Если это так, то нас ждут большие перемены. Первая — это исчезновение инфляции. И дефляции тоже. Тут все просто. Никто не захочет пользоваться обесценивающимися деньгами, если есть стабильные. Кстати, хоть это и не так очевидно, но дорожающие деньги тоже неудобны для расчетов. И ими тоже не стали бы пользоваться.
Вторая перемена — это довольно сильная либерализация в денежных расчетах. Удивительно, но люди в массе своей связывают появление CBDC с процессом какого-то «закручивания гаек». Хотя в реальности гайки скорее «раскручиваются». К примеру, недавно банк Индии заявил, что готов физически удалять транзакции по требованию пользователя цифровой рупии. В России закон о цифровом рубле отправили в свое время в переделку. И не просто так, а потому что решили добавить анонимные счета и возможность открывать счет цифровых рублей для нерезидентов.
К «закручиванию гаек» все привыкли. И мы легко можем объяснить, зачем это надо. Тем удивительнее тот процесс, старт которого можно наблюдать сегодня. В этом процессе также легко прослеживается логика «откручивания гаек». Это те самые 600 миллиардов эмиссионного дохода. И, что интересно, выбора тут особого нет. Ты либо участвуешь в конкурентной борьбе, либо отказываешься участвовать. В первом случае ты сам откручиваешь гайки и получаешь свой кусок пирога. Во втором, гайки откручивают за тебя, и эмиссионного дохода ты не получаешь, т.е. остаешься ни с чем.
Природа денег удивительна. И возможно, что в скором времени она откроется нам с новой стороны!
